Две недели назад, во время майских праздничных гуляний по всей стране, одно гуляние было запрещено. Случилось это с абсурдистским мероприятием, – замечательной новосибирской Монстрацией. Сама идея и проведение этих шествий — заслуга сибирского художника, Артёма Лоскутова. В обстановке нарастающих запретов на любые, особенно непонятные инициативы, новосибирские власти пошли далеко: Артёма упрятали за решётку и назначили штраф. Amnesty International мгновенно отреагировала на несправедливость, признав Артёма узником совести.
Вышедший на свободу Артём рассказал нам, как оно всё было:
«За день до Монстрации, 30 апреля, мне позвонили из Департамента культуры мэрии и предложили встретиться, ещё раз поговорить о нашем маршруте. На тот момент уже было понятно: участники Монстрации отказываются от предложенной мэрией безлюдной набережной, решив присоединиться к официальной демонстрации во главе с мэром. Он позвал туда всех горожан, однако одновременно с этим лидеры местных «коммунистов» (основных участков шествия) сказали, что Монстрацию они в своих рядах видеть не хотят - дескать, лозунги у нас неправильные, не первомайские. Партия «Яблоко» пообещала попытаться «прикрыть» нас - у них была договоренность с коммунистами об участии их колонны в шествии, правда, только устная.
О чём ещё разговаривать в мэрии, было непонятно, но я пообещал зайти. Тут же мне позвонил хороший товарищ и сказал: не ходи в мэрию, тебя там ждут ФСБшники, хотят задержать. Это выглядело довольно логично: повод можно найти, а я бы не смог попасть 1 мая на акцию - получилось бы, что людей позвал, сам не пришёл, очень некрасиво. В мэрию я не пошёл, по улицам ходил, оглядываясь, и дома, накануне 1 мая, решил не ночевать, чтобы повысить свои шансы на участие в Монстрации. Ещё раз перечитал новые статьи о нарушении закона о митингах, в худшем случае мне грозило 15 суток ареста, предупредил об этом маму, к которой я приехал в гости на майские праздники.
Первого числа, во время акции, попыток задержать меня полиция не предпринимала, не было даже каких-то требований в мой адрес. Мы закончили акцию, прошедшую весьма стихийно, отнесли часть плакатов в галерею для выставки, пообедали - казалось, всё позади. В 6 вечера я ехал в такси на встречу со шведскими журналистами, они уже несколько дней снимали большой репортаж о Монстрации. Такси остановилось на заправке, мою дверь открыл оперативник центра по борьбе с экстремизмом, показал удостоверение и сказал, что я должен с ним куда-то пройти, так как обвиняюсь в нарушении порядка проведения демонстраций и невыполнении требований полиции (до 15 суток по обеим статьям). Я удивился: подобные дела не в компетенции «Центра Э», прошлая встреча с его коллегами 6 лет назад закончилась подброшенными наркотиками и арестом, поэтому я стал звонить адвокату. Следом появилась полицейская машина, уже обычные постовые повторили обвинения и сообщили, что отвезут меня в отдел полиции. Адвокат сказал, что подъедет туда же.
В отделе полиции меня досмотрели, сказали, что статьи арестные, суды по трем делам будут завтра, что ночевать я буду в спецприёмнике, и полицейские стали составлять протоколы об изъятии моих вещей. В комнате появился адвокат, - он ругался, что его 10 минут ко мне не пропускали, а также что полицейские не имели права запрещать мне пользоваться мобильником. Закончив оформление протоколов, сотрудники полиции увезли меня в спецприемник. Это вроде небольшой тюрьмы - камеры с двумя двухъярусными нарами, есть раковина, унитаз за невысокой перегородкой, окно, лампочка и работающее с 6 до 22 радио. Контингент сидящих - в подавляющем большинстве водители, пойманные за езду без прав, в алкогольном опьянении или скрывшиеся с места ДТП. Моим соседям дали от 3 до 12 суток ареста. Кормят 3 раза в день, каждое утро на проверке мы расписывались за 198 рублей, которые государство тратит на нашу еду.
Суды дали мне 2 раза по 10 суток (не суммируются) и штраф 5000 рублей, я вернулся в мой новый дом до 11 мая. Охранники были довольно вежливые, было понятно, что некоторые из них в курсе моей истории. Пару раз по радио я слышал новости о себе - о том, что получил штраф и об одиночных пикетах с требованием меня освободить. Раз в день нас выводили в специальную камеру, где на 15 минут выдавались личные сотовые телефоны, можно было звонить. Моя невеста Аня рассказала, что Amnesty International объявила меня узником совести, меня это повеселило. Всё-таки, срок в 10 суток - это довольно несерьёзно, в тюрьме про такое шутят - «можно на одной ноге отстоять», я относился к аресту как к нелепому и заведомо проигрышному шагу властей, - такому же, как окружение Монстрации спецназом, конной полицией и поливальными машинами. Аня переживала, даже прилетела на суд из Москвы, а я отшучивался, - в тюрьме в принципе юмор и хорошее настроение особо в цене, это сильно облегчает пребывание там. Сидеть за решеткой и так довольно скучно и тоскливо, а с плохим настроением - втройне, поэтому уныние не приветствуется и порицается.
На выходе из спецприемника меня встречали друзья - рассказали, что организованная ими выставка плакатов прошла очень успешно, на ней за 3 часа собрали денег на мой штраф, который уже оплачен, и на передачки - мешок с конфетами и печеньем я оставил сокамерникам, чей срок заканчивался позже моего. Из припаркованной рядом машины какие-то люди в штатском пытались незаметно снимать меня на телефон - правда, он предательски подсвечивал лампочкой-вспышкой. Съемочная группа местных новостей задала вопрос, в курсе ли я про статус «узника совести» - да, говорю, кажется, я попал в компанию приличных и уважаемых людей, это всегда приятно».
