Шестого мая 2012 года десятки тысяч москвичей прошли маршем через центр города, чтобы собраться на Болотной площади на митинг протеста против инаугурации Президента Владимира Путина. Большинство из них туда так и не попало. В нарушение договорённостей с организаторами митинга, полиция перекрыла два из трёх проходов на площадь и сузила единственный оставшийся. Это привело к постепенно увеличивавшемуся давлению на полицейское оцепление. Когда оно в итоге был прорвано, c эпизодическими случаями насильственных действий, полиция начала жесткий разгон демонстрации. На протяжении следующих нескольких часов полицейские применяли чрезмерную и часто необоснованную силу, чтобы сдержать и задержать по большей части мирных демонстрантов. Отдельные и только в некоторых эпизодах серьезные насильственные действия были совершены небольшим количеством демонстрантов, и привели к тому, что некоторые сотрудники полиции получили травмы. На месте были арестованы сотни демонстрантов, но большинству не было предъявлено никаких обвинений и их отпустили.
В отношении двадцати шести человек были возбуждены уголовные дела (и ещё двое были объявлены в розыск) в связи с их предполагаемым участием в «массовых беспорядках», организации таковых или призывах к ним, согласно статье 212 УК РФ. Два человека из этих 26 уже признали себя виновными и были осуждены, а ещё одного суд направил на принудительное лечение в психиатрической больнице. Сейчас идёт судебный процесс над ещё 12, из которых все, кроме одного человека, уже больше года содержатся под стражей или под домашним арестом.
Ни одному сотруднику полиции не были предъявлены обвинения в неправомерном или чрезмерном применении силы, несмотря на многочисленные жалобы и множество хорошо задокументированных случаев, в которых конкретные сотрудники полиции могли бы быть опознаны. Этот факт, а также то, что многие из тех демонстрантов, которые участвовали в насильственных действиях и чьё участие в таковых хорошо задокументировано, не были опознаны, и им не были предъявлены обвинения, наводит на мысль, что правоохранительные органы, ответственные за расследование преступлений, совершённых во время протестов на Болотной площади, в своей работе не руководствовались требованиями или интересами правосудия. Действительно, движущей силой этого судебного разбирательства были политические соображения, а вся система уголовного правосудия использовалась для создания искаженной картины, из которой следует, что целью протеста было насилие и свержение правительства. Эта интерпретация событий, наиболее ярко озвученная в документальном фильме «Анатомия протеста», показанном на НТВ, неоднократно упоминалась высшими должностными лицами страны, в том числе и Владимиром Путиным, который в связи с возможной амнистией некоторых из обвиняемых недавно заявил, что «мы все должны научиться жить по закону и понимать, что если кому-то будет позволено нарушать закон, мы можем столкнуться с такими проблемами, с которыми столкнулись в 1917 году».
Политическим назначением этого судебного процесса объясняется, очевидно, случайный характер выбора тех, кому в итоге были предъявлены обвинения, при том что никто из этих подсудимых не несёт ответственности за наихудшие проявления насилия, омрачившие протест, за исключением, возможно, одного из уже осуждённых. Похоже, что для властей личная ответственность подсудимых представляется менее важной по сравнению с необходимостью подтвердить интерпретацию этих событий как попытку государственного переворота, и таким образом отбить желание проводить подобные массовые акции протеста в будущем.
Квалификация событий на Болотной площади как «массовых беспорядков» является ключевым моментом в создании такой версии. Признавая, что отдельные случаи насилия, временами - грубого насилия, имели место , Amnesty International считает, что эти события не могут быть приравнены к массовым беспорядкам ни в том значении, которое дает этому термину российское законодательство, ни в любом обычном значении этого выражения.
Правонарушение «участие в массовых беспорядках» нечетко определено в российском законодательстве, а правоприменительная практика варьируется. Например, если случаи проявления насилия со стороны демонстрантов на Болотной площади были признаны массовыми беспорядками, то уличные беспорядки на почве национализма, которые прокатились по московскому району Бирюлёво в октябре 2013 - нет. Amnesty International не исключает, что горстка демонстрантов, возможно, и имела агрессивные намерения, но мы полагаем, что большая часть насилия была совершена самой полицией. Ещё одна возможная причина насилия - неспособность полиции эффективно обеспечить прохождение на Болотную площадь тех, кто хотел принять участие в согласованном с властями митинге.
Согласно международным стандартам, протестная акция не теряет своего мирного - и, таким образом, законного - характера из-за насильственных действий небольшого числa её участников. С подобными случаями проявления насилия следует разбираться в индивидуальном порядке, и не использовать их в качестве предлога для разгона всей демонстрации или для наказания её участников. Особенно это относится к случаям, когда насилие со стороны некоторых участников демонстрации, очевидно, является реакцией на незаконное использование силы правоохранительными органами в попытке остановить протестную акцию.
Из текста обвинительного заключения и обвинений, оглашенных в ходе судебных заседаний, можно сделать вывод, что обвинение в качестве доказательства того, что это были массовые беспорядки, выдвинуло следующие положения:
Прорыв полицейского оцепления: однако это было результатом неизбежного нарастания давления на оцепление из-за неэффективного управления толпой и нарушением со стороны полиции согласованных договоренностей по организации мероприятия;
Выкрикивание антиправительственных лозунгов: однако такие лозунги являются совершенно законным способом реализации права на свободу слова;
Неповиновение приказу разойтись: но решение о разгоне демонстрации на момент его принятия было чрезмерным, и для большинства демонстрантов, которые находились в пределах слышимости озвученных указаний, отступление было крайне затруднительно, принимая во внимание давление со стороны задних рядов;
Бросание камней, кусков асфальта, флагштоков и единственного «коктейля Молотова», а также другие акты насилия, которые стали причинами травм сотрудников полиции: эти действия имели место, но лишь со стороны отдельных демонстрантов, которые не действовали по общему сговору.
Повреждение 6 кабинок биотуалетов: как следует из имеющихся в распоряжении видеозаписей, они были перевернуты в первую очередь в целях самозащиты, для того, чтобы создать преграду на пути полиции, применявшей к демонстрантам чрезмерную и произвольную силу.
Квалификация этих событий в рамках российского законодательства как массовых беспорядков, как представляется, обусловлена политическими соображениям, а не фактами. Кроме того, обвинение не смогло доказать, что у тех, кто в настоящий момент предстал перед судом, было намерение принять участие в массовых беспорядках, как это требуется по российскому законодательству.
Несмотря на то, что законодательство требует для установления вины доказывание всех элементов состава преступления по данной статье, настоящий судебный процесс показал, что эта норма закона позволяет прибегать к уголовному преследованию демонстрантов, исходя из политических соображений, даже когда их можно винить лишь в том, что они совершенно законно осуществляли своё право на свободу мирных собраний. Большинство подсудимых, обвиняемых в этом преступлении, к настоящему моменту провели более года в заключении, и в результате у многих из них возникли серьезные проблемы со здоровьем. Даже если их признают невиновными в каких-либо преступлениях, они уже потеряли более года своей жизни, а если их признают виновными, то им грозят длительные тюремные сроки.
С учётом в особенности того, что сотрудники полиции полностью избежали какой-либо ответственности за допущенные ими нарушения прав человека, это судебное разбирательство, похоже, имело целью озвучить политическое послание, что осуществление права на мирные собрания и выражение мнения в России сопряжено с угрозой длительного тюремного заключения.
В силу вышесказанного Amnesty International призывает снять со всех подсудимых обвинения в участии в массовых беспорядках или в призывах к массовым беспорядкам.
То, что в действительности произошло на Болотной, было не полицейским мероприятием по подавлению массовых беспорядков, а жестким разгоном акции протеста. Слушания в рамках суда над узниками Болотной, пролили свет не на организованную насильственную акцию со стороны протестующих, а на предвзятость системы уголовного правосудия, которая подстраивается под интересы политических хозяев ситуации.
Ниже представлена попытка критически рассмотреть обвинения, выдвинутые против каждого из подсудимых. Целью этого обзора является документальное подтверждение и подробная демонстрация степени необоснованности обвинений, выдвинутых против каждого конкретного подсудимого, и той несправедливости, с которой они столкнулись все вместе. Сейчас это стало возможным, поскольку обвинение закончило процесс представления доказательств. Обзор основан на подробном анализе обвинительных заключений, доказательств, представленных суду обвинением, и других доступных свидетельств, многочисленных интервью с очевидцами и присутствием на более чем десяти судебных заседаниях.
Из этого анализа со всей очевидностью следует, что часть обвиняемых не участвовали ни в каких действиях, которые можно истолковать как насильственные, и что их продолжающееся заключение и выдвинутые против них суровые обвинения связаны исключительно с тем, что они законно воспользовались своими правами. Поэтому Amnesty International считает их узниками совести. То, что некоторые из подсудимых в настоящий момент не названы организацией узниками совести, не означает, что Amnesty International считает доказанной их вину в каких-либо уголовных правонарушениях, а любая мера их ответственности должна быть установлена исключительно на основании обоснованно выдвинутых обвинений в ходе справедливого судебного разбирательства при полном соблюдении презумпции невиновности. Это означает лишь то, что на основании имеющихся доказательств Amnesty International не имела возможности установить, подходит ли к ним то жесткое определение термина «узник совести», которым пользуется организация. Нет, однако, никаких сомнений в том, что подобно всем остальным подсудимым, их уголовное преследование носит политический характер. Они, как и остальные, являются жертвами несправедливости, чинимой по политическим причинам, а выдвинутые против них обвинения в участии в массовых беспорядках (или призывах к таковым), должны быть сняты с них наравне с остальными.
Третьего октября 2013 года Amnesty International объявила узниками совести трёх из 13 фигурантов «Болотного дела». Это Владимир Акименков и Артём Савёлов, которые продолжают находиться под стражей, и Михаил Косенко, уже приговорённый к принудительному лечению в психиатрической больнице.
С тех пор обвинение закончило предоставление доказательств в отношении оставшихся 10 подсудимых. Amnesty International, тщательно изучив эти доказательства, а также те, которые не были представлены в суде, и после посещения более десятка судебных заседаний, пришла к заключению, что семеро из оставшихся обвиняемых также являются узниками совести.
К их числу относятся Николай Кавказский, Степан Зимин и Леонид Ковязин: Amnesty International считает, что обвинения в совершении преступных действий и насилия в отношении этих подсудимых полностью необоснованны. Amnesty International также считает Алексея Полиховича, Дениса Луцкевича и Сергея Кривова узниками совести. Несмотря на то, что существуют видеозаписи, которые показывают, что они, на первый взгляд, предпринимали противоправные действия, мешая сотрудникам полиции исполнять их обязанности - вмешиваясь в задержания и/или ставя ограждения на их пути - эти действия следует рассматривать в контексте широкомасштабного применения полицией чрезмерной силы. Ни один из этих подсудимых не прибегал к насилию, а мотивы их действий представляются искренним желанием защитить себя и других демонстрантов от чрезмерного применения силы и других нарушений прав человека со стороны сотрудников полиции. Amnesty International считает, что их действия при самом суровом рассмотрении составляли не более чем административные правонарушения, и если бы их привлекли к ответственности при обычных обстоятельствах, результатом, возможно, было бы привлечение к административной ответственности и, возможно, краткосрочное содержание под стражей в качестве наказания. Amnesty International уверена, что предъявление всем троим серьёзного обвинения в «участии в массовых беспорядках» отражает политическую сущность этого судебного процесса. Тот факт, что они уже находятся в предварительном заключении дольше максимально возможного в качестве наказания срока за эти действия, применимого согласно российскому законодательству в обычных обстоятельствах, указывает на то, что их продолжающееся содержание под стражей, и потенциально возможное длительное заключение в случае, если их признают виновными, служат одной цели - наказать их за осуществление права на свободу мирных собраний, а остальных убедить воздерживаться от осуществления этого права.
Amnesty International также считает узником совести Ярослава Белоусова. Он обвиняется в том, что бросил бильярдный шар в сотрудника полиции, несмотря на то, что имеющиеся свидетельства указывают, брошенный предмет был лимоном, и что это действие было скорее символическим выражением протеста, нежели актом насилия.
Amnesty International в настоящее время не считает возможным признать оставшихся двух заключённых узниками совести. Несмотря на это, наша оценка, основанная на исследовании, говорит о том, что Александра Духанина (Наумова) и Андрей Барабанов, а также Мария Баронова, которая сейчас не находится под стражей, предстали перед судом в рамках сугубо политического, показательного разбирательства, и им были предъявлены чрезмерные и расплывчатые обвинения, которые позволяют привлекать к уголовной ответственности лиц в связи с их законным осуществлением своих прав. Поэтому Amnesty International призывает снять с них все обвинения в участии или призывах к массовым беспорядкам.
Николай Кавказский - правозащитник, арестован 25 июля 2012 года. Находился в предварительном заключении больше года до 12 августа 2013 года, когда ему изменили меру пресечения на домашний арест. Его обвиняют в участии в массовых беспорядках по статье 212(2) УК РФ. Как и в случае других обвиняемых по этому делу, его обвинительное заключение расплывчато описывает события, которые происходили на Болотной площади в тот день, не указывая на его непосредственное в них участие. В обвинительном заключении указан лишь один эпизод, прямо относящийся к его действиям, и который также стал единственным таким эпизодом из представленных обвинением в суде, а именно то, что он ударил в грудь сотрудника полиции. Но так как следствие не смогло идентифицировать пострадавшего, прокуратура не выдвинула обвинений против Николая Кавказского по статье 318 (применение насилия в отношении представителя власти).
Существует несколько видеозаписей данного эпизода. На них видно, что непосредственно перед этим Николай Кавказский не прибегал к насилию. По словам очевидцев, он пытался не допустить, чтобы демонстранты вступили в какое-либо физическое взаимодействие с полицией, и успокоить их. Но, как видно на видеозаписи, когда был задержан один из демонстрантов, мирно стоявший рядом с ним, Николай Кавказский побежал за полицейскими. Видно, что он размахивает руками, но из видеозаписи очевидно следует, что он пытался защититься от удара дубинкой со стороны полицейского, который предпринял попытку его ударить, а также от слезоточивого газа, который распылил один из демонстрантов в непосредственной близости от Николая Кавказского. Судя по всему, полицейский дважды пытался ударить Николая Кавказского. В ответ на второй удар - и, по-видимому, в качестве самозащиты - Николай Казанский поднял ногу. Из-за угла съёмки не совсем ясно, коснулся ли он ного полицейского, однако, принимая во внимание, что расстояние между ним и полицейским было больше метра, это представляется маловероятным.
Единственное иное представленное суду доказательство вины Николая Кавказского, - это свидетельские показания другого полицейского, которые противоречат видеозаписи. Свидетель утверждал, что Николай Кавказский нанёс несколько ударов руками и ногами в грудь полицейского, из-за чего последний потерял равновесие и упал. На видео можно ясно увидеть лишь один предполагаемый «удар», который никоим образом нe сдвинул полицейского, после чего Николай Казанский от него отошёл.
Amnesty International считает, что Николай Кавказский не совершал преступных или насильственных действий, а его содержание под стражей и уголовное преследование якобы в связи с его участием в массовых беспорядках безосновательно, и, соответственно, он является узником совести.
Степан Зимин раньше принимал участие в движении «Оккупай» в Москве, а также в протестах и акциях в защиту Химкинского леса в Московской области. Он обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318). Находится под арестом с 8 июня 2012 года.
Действия, которые приписываются Степану Зимину в обвинительном заключении, включают в себя: выкрикивание антиправительственных лозунгов, ношение маски и три случая бросания камней в полицию. Первые два действия не являются уголовно наказуемыми деяниями. Не существует видео доказательств того, что Степан Зимин кидал камни. Имеющиеся видеоматериалы (полицейская запись) показывают его задержание всего через несколько минут после того, как начались столкновения. Против Степана Зимина дали показания двое полицейских. Первый свидетель заявил, что он видел, как Степан Зимин бросает камень, но не может сказать, попал ли тот в кого-нибудь. Показания второго полицейского, предполагаемого потерпевшего, были противоречивы, и он их неоднократно менял. В своём первом рапорте (датированном 6 мая) полицейский утверждал, что он не мог идентифицировать нападавшего, поскольку тот был в маске. Однако в июне он дал показания, что узнал Степана Зимина, но только после того, как ему показали фотографию Зимина перед процедурой опознания. В суде полицейский опознал Степана Зимина как одного из трёх нападавших, которые пытались втащить его в толпу, но опять-таки упоминаний об этом эпизоде в его первом рапорте нет. Полицейский утверждал, что брошенный камень сломал ему палец на правой руке, но, как было продемонстрировано в суде, травма была получена в результате выкручивания пальца, а не удара, и это заставило полицейского признать, что он не совсем ясно помнит произошедшее.
Принимая во внимание совершенно очевидную несостоятельность и неопределённость показаний, данных двумя сотрудниками полиции в качестве свидетелей, и отсутствие каких-либо других доказательств, Amnesty International пришла к заключению, что уголовное преследование Степана Зимина противоправно, и нет никаких доказательств того, что он в указанный день занимался чем-либо помимо осуществления своего права на мирное собрание. Он - узник совести.
Денис Луцкевич ранее не участвовал в политической деятельности и не принимал участия в митингах. Он пришёл на Болотную площадь вместе со своей девушкой, сокурсниками и преподавателем. Он содержится под стражей с 9 июня 2012 года и обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 211(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318).
Дело против него основывается на утверждении обвинения о том, что он сорвал шлем с сотрудника полиции. Утверждение опирается на неубедительную видеозапись соответствующего эпизода и свидетельские показания потерпевшего сотрудника полиции. В показаниях полицейского существуют противоречия: в то время как в его первом рапорте от 6 мая он утверждал, что не мог видеть или опознать кого-либо из нападавших, то 22 мая он дал намного более детальный отчёт о событии, описав человека, сорвавшего с него шлем, в соответствии с внешним видом Дениса Луцкевича (без рубашки: Денис Луцкевич был единственным, кто находился в непосредственной близости голым по пояс). Однако в суде полицейский утверждал, что шлем с него сорвал не Денис Луцкевич. Представленная видеозапись инцидента не очень ясна, но на ней видно, как в какой-то момент Денис Луцкевич держит в руках шлем, но не срывает его. Наиболее вероятная интерпретация этой записи - шлем был сорван кем-то другим и передан Денису Луцкевичу, или упал ему в руки. Взаимодействие с пострадавшим сотрудником полиции продолжалось приблизительно три секунды. Спутники Луцкевича в своих свидетельских показаниях подтверждают его ненасильственное поведение.
Несколько позже Денис Луцкевич был арестован. Есть видео с его арестом, на котором не видно, чтобы он участвовал в каких-либо насильственных либо недопустимых действиях непосредственно перед задержанием. Во время задержания его несколько раз били. Он подал жалобу, но никаких дальнейших действий для опознания виновного сотрудника полиции предпринято не было.
Amnesty International считает, что Денис Луцкевич подвергается уголовному преследованию за законное осуществление своего права на мирное собрание, и по этой причине является узником совести.
Леонид Ковязин - внештатный корреспондент кировской газеты «Вятский наблюдатель». Обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) на основании того, что он помогал переворачивать биотуалеты, чтобы создать преграду перед сотрудниками полиции. Он находится в заключении с 5 сентября 2012 года.
Леониду Ковязину было поручено сделать репортаж о марше, и есть значительное количество видео материалов и свидетельских показаний, которые подтверждают, что на протяжении практически всего марша и последовавших событий на Болотной площади он мирно снимал происходящее, в том числе и многочисленные эпизоды полицейского произвола. Однако примерно через два часа после прорыва полицейского оцепления, когда столкновения были в самом разгаре, Леонид Ковязин попал в кадр, и на записи видно, как он непродолжительное время толкает кабинку биотуалета вместе с двумя другими мужчинами, которые не были идентифицированы. Он утверждает, и вполне убедительно, принимая во внимание его поведение вплоть до этого момента и уровень насилия со стороны полиции, которому он был свидетелем, что он пытался защитить демонстрантов от дальнейшего насилия.
В то время как действия Леонида Ковязина в другой ситуации возможно и могли бы рассматриваться как преступное причинение ущерба или квалифицироваться как мелкое хулиганство согласно Кодексу об административных правонарушениях, слишком очевидно, что их недостаточно для того, чтобы квалифицировать их как участие в массовых беспорядках. Нет никакого указания на то, что он прибегал или имел намерение прибегнуть к насильственным действиям, или причинить кому-либо боль или нанести травму.
Amnesty International, соответственно, считает, что действия Леонида Ковязина не соответствуют составу такого преступления, как «участие в массовых беспорядках». То, что срок его текущего заключения уже превышает максимальное наказание за его предполагаемые действия, которое могло бы быть назначено ему в обычной ситуации согласно российскому законодательству, указывает на то, что его уголовное преследование носит политический характер, и его хотят наказать за участие в протестных акциях. И вследствие этого он является узником совести.
Алексей Полихович работает курьером в страховой компании. Он обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318). Находится в заключении с 26 июля 2012 года.
По мнению обвинения Алексей Полихович «применил силу при попытке помешать задержанию лиц, нарушавших общественный порядок, и отталкивал сотрудников полиции, находившихся при исполнении своего служебного долга»; он схватил за руку сотрудника полиции и оттолкнул её от задержанного, в результате чего сотрудник полиции испытал физическую боль, он также совместно с другими создавал помехи полиции при помощи металлических ограждений, и использовал эти ограждения для того, чтобы оттеснить полицию от толпы.
На существующих видеозаписях с действиями, предположительно инкриминируемыми Алексею Полиховичу, видно, что в обоих случаях он не вступал в прямое физическое взаимодействие с полицейскими, и не может быть обвинён по статье 318 УК РФ. Что касается его вмешательства в арест другого (абсолютно мирного) демонстранта, на видеозаписи видно, как Алексей Полихович недолго - около трёх секунд - безуспешно пытается обхватить руками это человека. Он не бил и не касался пострадавшего полицейского, в то время как из видеозаписи видно, что другие это делали: человек, схвативший полицейского за руки, и предположительно являющийся ответственным за нанесение травмы, - это очевидно другое лицо. Алексей Полихович получил удар по голове, и видно, как он падает назад в толпу.
Показания ключевого свидетеля обвинения - сотрудника полиции - несостоятельны. В первом варианте его рапорта нет никаких упоминаний ни об Алексее Полиховиче, ни о получении каких-либо травм. Шесть месяцев спустя после событий на Болотной (и на следующий день после того, как Владимир Путин заявил, что в тюрьме должны сидеть только те участники массовых акций, которые применяли силу против полицейских) сотрудник полиции заявил, что он является потерпевшим, и опознал Алексея Полиховича в качестве виновного (после чего он был обвинён в применении насилия в отношении представителя власти в дополнение к предыдущему основному обвинению в участии в массовых беспорядках). Однако, в суде сотрудник полиции отрицал, что он испытал физическую боль и утверждал, что у него нет никаких претензий.
Что же касается использования металлических ограждений, то на видео отчётливо видно, что Алексей Полихович, держась за эти ограждения, стоит в защитной позе - в попытке прикрыться от постоянных ударов - и не предпринимает попыток агрессивно продвинуться вперёд.
Amnesty International считает, что действия Алексея Полиховича не могут быть приравнены к участию в массовых беспорядках, и что он не участвовал ни в каких насильственных действиях, подпадающих под статью 318 УК РФ. На видеозаписи, на которой он держится за металлические ограждения, отчётливо видно, что он это делает в целях самозащиты от незаконного насилия со стороны полиции. Его попытка вмешаться в то, что представлялось ему незаконным задержанием участника протеста, представляется спонтанным и ненасильственным действием с целью защитить другого демонстранта в контексте широкомасштабного применения насилия со стороны полиции, и в связи с чем он сам был вскоре подвергнут избиению. При любых других обстоятельствах столь незначительное правонарушение повлекло бы за собой не более чем административную ответственность по статье 19.3 Кодекса об административных правонарушениях: «Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции в связи с исполнением им обязанностей по охране общественного порядка, а равно воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей», наказанием по которой является штраф до 100 рублей или административный арест на срок до 15 суток. Исключительно в связи с политической мотивацией этого судебного процесса его предполагаемые действия были квалифицированы как участие в массовых беспорядках, и он продолжает находиться в заключении. В силу вышесказанного он является узником совести.
Сергей Кривов - общественный активист. До ареста в конце октября 2012 года он принимал активное участие в пикетах в поддержку «узников Болотной», а ещё раньше был добровольным наблюдателем на выборах. Он обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212 (2) УК РФ) и находится под стражей с 18 октября 2012 года.
Согласно обвинительному заключению Сергей Кривов схватил за руки сотрудника полиции и отнял у него дубинку. Кривова обвиняют в том, что он ударил сотрудника полиции по меньшей мере три раза дубинкой по запястью, нанеся ушибы и причинив физическую боль, когда тот пытался вернуть дубинку себе. Его также обвиняют в попытках помешать задержанию агрессивно-настроенных демонстрантов и в том, что он схватил полицейского за форму, а потом толкнул его в грудь двумя руками, чем причинил сотруднику полиции физическую боль.
Видеозапись, представленная обвинением, якобы демонстрирующая как Кривов пытается помешать задержаниям в двух случаях, показывает, что он пытается защитить демонстрантов от избиения полицией, и иногда за это сам получает удары. Как следует из его поведения и показаний других очевидцев, им двигало исключительно лишь желание предотвратить насилие. Другая видеозапись демонстрирует как он неоднократно и мирно (хоть и эмоционально) спорит с сотрудниками полиции, пытаясь убедить их не прибегать к применению чрезмерной силы.
Инцидент, в связи с которым Сергей Кривов был обвинён в том, что он толкнул полицейского в грудь, также должен рассматриваться в этом контексте. В то время как полицейский утверждает, что Сергей Кривов якобы схватил его за форму и толкнул так, что он потерял равновесие, на видеозаписи видно, что полицейский первый толкнул Кривова, в ответ на что тот слегка пихнул полицейского, при этом полицейский даже не сдвинулся с места.
Свидетельские показания сотрудника полиции, у которого Сергей Кривов якобы отнял дубинку, также не согласуются с видеозаписью, на которой видно, что он не отнимал дубинку у полицейского и не бил его. На видеозаписи видно, что кто-то другой отнимает дубинку у сотрудника полиции, когда полицейские без разбора избивали демонстрантов. Сергей Кривов взял дубинку у другого человека и быстро передал её за спину в толпу. Показания полицейского о том, что демонстранты, рядом с которыми стоял в то время Сергей Кривов, с силой оттесняли омоновцев металлическими ограждениями, также не соответствуют фактам, так как на видео видно, что упомнянутые ограждения были вынесены из-за спин тех демонстрантов, которые стояли перед омоновцами.
Amnesty International считает, что Сергей Кривов, как и Алексей Полихович, не участвовал ни в каких насильственных действиях, подпадающих под статью 318 УК, и не находился бы сейчас в заключении, если бы не этот судебный процесс не преследовал политических целей. Его действия не могут быть обоснованно квалифицированы как участие в массовых беспорядках, и в обычной ситуации их следствием могло бы стать - если вообще стало бы - привлечение к ответственноси за незначительные административные правонарушения. В связи с вышеизложенным он является узником совести.
Ярослав Белоусов - студент факультета политологии. Он обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318). Находится в заключении с 9 июня 2012 года. Обвинение против него выдвинуто на основе того, что он бросил «твёрдый предмет жёлтого цвета шарообразной формы», который якобы попал в грудь сотруднику полиции и нанёс ему травму. Согласно утверждениям обвинения, брошенный объект был бильярдным шаром. По словам Ярослава Белоусова, это был лимон. На стоп-кадре из видеозаписи видно, что Ярослав Белоусов держит в руке предмет далеко не идеальной шарообразной формы. На месте происшествия не нашлось ни одного бильярдного шара, а вот фрукты найдены были. В медицинском заключении о состоянии здоровья сотрудника полиции, который сообщил, что его ударили бильярдным шаром, зафиксированы многочисленные кровоподтёки на голове и предплечье и другие небольшие ушибы, и невозможно сделать точный вывод что какой-либо из них, - и какой конкретно, - мог бы быть сделан брошенным объектом.
На основании предоставленных доказательств Amnesty International заключает, что гораздо более вероятным является версия о том, что обсуждаемый объект на самом деле был лимоном. Бросок фрукта в бойца ОМОНа в полной боевой экипировке, который участвует в широкомасштабном незаконном насилии более обоснованно рассматривать скорее как акт протеста, нежели как акт насилия, целью которого было причинить физический вред. Как и в случае других подсудимых, предполагаемые действия Белоусова в нормальной ситуации повлекли бы не более чем привлечение к административной ответственности. Amnesty International считает, что квалификация этих действий в качестве серьёзных преступлений, продолжающееся содержание Белоусова под стражей, и угроза продолжительного тюремного заключения в случае, если он будет признан виновным, связаны с попыткой Александра Белоусова воспользоваться своими правами на свободу выражения мнения и свободу собраний, и следовательно он является узником совести.
Александра Духанина (Наумова) обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318 УК РФ). Она находится под домашним арестом с 29 мая 2012 года. Её обвиняют в том, что она с близкого расстояния бросила небольшой тёмный предмет в сторону полицейского оцепления. Утверждается, что этот предмет был куском асфальта, который ударил омоновца по шлему и, что представляется маловероятным, стал причиной лёгких травм. На основании представленных доказательств Amnesty International не может считать Александру Духанину узником совести.
Однако следует отметить, что нет доказательств того, что Александра Духанина участвовала в каких-либо ещё насильственных действиях или была зачинщиком или подстрекателем произошедшего насилия. Её уголовное преследование представляется скорее следствием того, что Александру было легко опознать, чем следствием собственно ее поступка. Amnesty International считает, что её действия не могут быть квалифицированы в рамках российского законодательства как участие в массовых беспорядках, и что события на Болотной не могут рассматриваться как массовые беспорядки. С учётом этого обстоятельства, и принимая во внимание то, что формулировка обвинений сделала возможным уголовное преследование демонстрантов в политических целях, эти обвинения должны быть с Духаниной сняты.
Андрей Барабанов обвиняется в участии в массовых беспорядках (статья 212(2) УК РФ) и применении насилия в отношении представителей власти (статья 318 УК РФ). Он находится в предварительном заключении с 28 мая 2012 года. Его обвиняют в том, что он пнул ногой лежавшего на земле сотрудника полиции. Видеоматериалы позволяют предположить, что Андрей Барабанов попытался нанести ногой удар по полицейскому, лежащему на земле во время нападения на последнего агрессивно настроенной группы демонстрантов. Несмотря на то, что неясно, являются ли травмы, полученные полицейским, результатом именно его действий, и на основании имеющейся видеозаписи нельзя установить силу удара, Amnesty International не может, исходя из имеющихся на данный момент доказательств, признать его узником совести, находящимся в заключении в связи с мирным осуществлением своего права на свободу выражения мнения. Однако Amnesty International считает, что действия Андрея Барабанова не могут быть квалифицированы в рамках российского законодательства как участие в массовых беспорядках, и, по причинам изложенным выше, организация считает, что эти обвинения должны быть с него сняты.
Мария Баронова обвиняется в призывах к массовым беспорядкам (статья 212(3) УК РФ), сейчас она находится под подпиской о невыезде. Она обвиняется в том, что призывала демонстрантов к участию в насильственных действиях и, исходя из представленной видеозаписи, якобы указывала им на наиболее уязвимые, по её мнению, места в полицейском оцеплении. Видео, представленное в качестве доказательства её вины, не позволяет прийти к однозначным выводам относительно последнего обвинения, и сторона защиты представила заключение эксперта о том, что звук на записи был изменён. В любом случае обвинение в призывах к массовым беспорядкам безосновательно по причинам изложенным выше, и должно быть снято.
