Мирсобир Хамидкариев, кинопродюсер и бизнесмен из Узбекистана, был похищен в центре Москвы 9 июня 2014 года двумя неизвестными в гражданской одежде. Он был в такси – ждал жену, которая вышла в аптеку, чтобы купить лекарства для маленького сына. К нему в машину заскочили двое мужчин, и такси увезло его в неизвестном направлении.
Мирсобира продержали с мешком на голове и избивали в неизвестном подвале в Москве в полной изоляции от внешнего мира. Потом, минуя паспортный контроль, похищенного беженца передали в самолет узбекистанским силовикам в московском аэропорту. Всё это время родственники и друзья Мирсобира не знали, что с ним стряслось и где его найти. Лишь спустя две недели сотрудники МВД Узбекистана дали знать матери Мирсобира, что её сын под следствием в СИЗО, когда пришли к ней домой в Ташкенте с обыском. Его московский адвокат, занимавшийся ходатайством о предоставлении убежища Мирсобиру в России, не знал, что его клиент - в следственном изоляторе МВД в столице Узбекистана, Ташкенте, больше месяца.
В «Таштюрьме» (так в народе называют центральный следственный изолятор (СИЗО) Министерства Внутренних Дел в Ташкенте) силовики два месяца пытали Мирсобира. Его привязывали к решётке, вмурованной в стену комнаты для допросов, так, чтобы к свешенной вниз голове приливала кровь. Кроме того, Мирсобиру выбили несколько зубов и сломали два ребра. Передачи от близких Мирсобиру не передавали, а увидеться со своим адвокатом из Москвы он смог только однажды - в зале суда: все запросы на встречи с подзащитным в СИЗО были отклонены.
Цель сотрудников СИЗО была ясна – заставить его взять на себя преступления, которые он отказывался признавать.
С момента похищения Мирсобира прошло почти два года. Сейчас он в колонии в городе Навои в Узбекистане. В результате несправедливого судебного разбирательства в ноябре 2014 года Ташкентский суд приговорил Мирсобира к восьми годам лишения свободы. Из-за выбитых и сломанных зубов Мирсобиру очень трудно принимать пищу. От этого он сильно исхудал и ослаб: в колонии у него нет доступа к адекватной медицинской помощи. Между тем, Мирсобира продолжают избивать и периодически сажают в карцер, где не дают ничего есть и пить - кроме солёной воды.
Мирсобир приехал в Россию в 2010 году, чтобы избежать этой участи: несправедливого суда, пыток и тюремного заключения в бесчеловечных, унизительных условиях содержания.
История Мирсобира ярко иллюстрирует характер нарушений прав человека в Узбекистане, которые Amnesty International документирует уже больше 20 лет. Получать информацию такого рода из Узбекистана нелегко: страна фактически закрыта для международных наблюдателей. Не так давно правительство проигнорировало нашу просьбу о посещении Узбекистана. Другие международные правозащитные организации и СМИ сталкиваются с тем же, поэтому в Узбекистане никто не может проводить качественный и регулярный мониторинг мест содержания под стражей.
Однако самоотверженность и изобретательность узбекистанских правозащитников и активистов (как тех, кто живёт в стране, так и эмигрантов), а также мужество жертв и их родственников позволяют получить сведения о нарушениях прав человека в стране. Из разных источников мы выстраиваем картину того, что на самом деле происходит в Узбекистане. Такие истории, как похищение Мирсобира, проливают свет на проблему пыток и жестокого обращения в Узбекистане. Так, наши исследования показывают, что одни из самых известных центров заключения под стражей в Узбекистане, где пытки применяются постоянно, являются «Таштюрьма», СИЗО Службы Национальной Безопасности (СНБ) в Ташкенте и тюрьма в посёлке Жаслык в Каракалпакстане на северо-западе Узбекистана (подробнее о них – в справке). Истории про то, что происходит за стенами этих мест, заставляют прийти в ужас даже опытных и многое повидавших правозащитников и адвокатов.
Мы не хотим оставить эти сведения о пытках без внимания, и хотим, чтобы власти Узбекистана поняли: им не удастся скрыть от нас правду. В этом месяце мы просим активистов и сторонников Amnesty International по всему миру отправить очень простое послание в эти пыточные учреждения: «МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДЯТ ПЫТКИ. ПРЕКРАТИТЕ ИХ». Нам важно показать, что, несмотря на фактическую закрытость страны, международное сообщество пристально следит за всем, что происходит внутри стен СИЗО и тюрем Узбекистана.
Хотя наши исследователи не могут фотографировать места содержания под стражей, мы получили спутниковые снимки «Таштюрьмы», СИЗО СНБ и Жаслыка, которые были использованы в создании почтовых открыток с нашим посланием властям Узбекистана. Три открытки, доступные здесь, адресованы в «Таштюрьму», СИЗО СНБ и колонию Жаслык. Они призывают руководство милиции и СНБ отказаться от применения пыток в «Таштюрьме» и СИЗО СНБ и позаботиться о привлечении виновников к ответственности; предоставить задержанным возможность видеться с родственниками и адвокатами, а также получать адекватную медицинскую помощь. Те же требования адресованы администрации колонии УЯ 64/71.
Загрузите почтовые открытки, чтобы послать их в Узбекистан.
Подробнее про дело Мирсобира Хамидкариева и про пытки в Узбекистане можно прочитать в опубликованном Amnesty International докладе Тайны и ложь: Признания, полученные под пытками в Узбекистане
Amnesty International зафиксировала случаи, когда сотрудники милиции и Службы Национальной Безопасности (СНБ) пытали людей в «Таштюрьме» и СИЗО СНБ, заставляя подписать ложные признательные показания. Кроме того, в этих учреждениях задержанным отказывают во встречах с адвокатами и в медицинской помощи. Те же вопиющие нарушения Amnesty International зафиксировала в колонии «Жаслык». Всё это происходит, конечно же, вопреки законодательству Узбекистана и международному праву в области прав человека.
Посетить центр содержания под стражей СНБ в Ташкенте практически не возможно – большинству адвокатов и международных наблюдателей в подобных визитах было отказано. СИЗО СНБ, построенное в 2007 году, стал одним из самых печально известных пыточных центров в стране. Многие из тех, кому удалось оттуда выбраться, опасаются разглашать хоть какие-нибудь подробности. Но турецкий бизнесмен Вахит Гюнеш все же осмелился на откровенный рассказ. В 2011 году его арестовали на 10 месяцев и пытали. По словам Вахита (сейчас он находится в безопасности в Турции), пытки в СИЗО СНБ происходят повсеместно. Мужчин и женщин пытают в камерах для допросов, в ванных комнатах и душевых, в карцерах и специально обустроенных звуконепроницаемых пыточных камерах, стены которых покрыты резиной.
Тюрьма в отдаленном посёлке Жаслык (УЯ 64/71) также поражает жестокостью нравов местных сотрудников. Там отбывают срок многие заключённые, обвинённые в преступлениях против государства. В 2003 году Специальный докладчик ООН по вопросам пыток призвал власти Узбекистана закрыть эту колонию, «в которой уже в силу её расположения создаются условия содержания, равносильные жестокому, бесчеловечному и унижающему достоинство обращению или наказанию как для заключённых колонии, так и для их родственников…». Свидетельские показания позволяют говорить о том, что тюремные власти особенно жестоки по отношению к осуждённым за преступления против государства или за связь с запрещёнными религиозными группами. В одном из писем, переданных из колонии Жаслык, описывается, как заключенных заставляли голыми ползать по тюремному полу, избивали их дубинками и стальными трубами, пинали, сажали в маленькие холодные камеры без вентиляции и оставляли там голыми на несколько дней, без воды и возможности воспользоваться туалетом. Практика так называемого «живого коридора», когда по обеим сторонам стоят сотрудники с дубинками и заключённому нужно идти по этому коридору и терпеть побои, - также обыденность в Жаслыке.
Потребуйте от властей Узбекистана положить конец пыткам.
