Страх принимает множество форм. Месяц назад в ночь, когда здесь в Турции была предпринята кровавая попытка переворота, у меня и у миллионов жителей Стамбула и Анкары внутри всё сжималось от страха, в то время как наши гостиные сотрясались от звуков взрывов, а под окнами раздавался треск выстрелов. Мои соседи снизу забились все в ванную комнату, опасаясь за свою безопасность и за жизнь своих близких. По улицам катились танки, в небе кружили самолёты и вертолёты, а несостоявшиеся путчисты стреляли по гражданскому населению.
Когда стало понятно, что кровопролитный переворот провалился, наступило огромное облегчение, по крайней мере сначала. Но, подобно едкому запаху, страх продолжал витать в воздухе. Если ночью организованные демонстрации людей, отмечавших провал переворота, создавали почти праздничную атмосферу, днём настроение на улицах оставалось напряжённым. Сжатые губы, нахмуренные брови пришли на смену привычным улыбкам на лицах торговцев в магазинах. Многие вообще остались дома и наблюдали за происходящим, нервно выжидая и не понимая, что будет дальше. Миновала ли угроза переворота? Будет ли предпринята ещё одна попытка насильственного захвата власти?
Этот страх подкреплялся воспоминаниями о прошлых жестоких переворотах в Турции — арестах, пытках, казнях, которые последовали за переворотом 1980 года. Пережившие его помнят этот ужас, а те, кто были слишком малы, чтобы помнить, наслышаны от родителей.
В дни, последовавшие за неудачной попыткой переворота, начались государственные репрессии и был введён режим чрезвычайного положения, поэтому мучительный страх не проходил — он просто видоизменился. Сейчас, когда с попытки мятежа прошло уже более месяца, арестовано свыше 23 000 человек и почти 82 000 отстранены от работы или уволены. Преследованиям подверглись все те, кто подозревается в связях с движением Фетхуллы Гюлена — проживающего в США религиозного деятеля, которого власти обвиняют в организации переворота. Под каток попали военнослужащие, полицейские, адвокаты, учёные, журналисты, учителя, врачи, даже футбольные судьи — оказалось, неприкосновенных нет.
Хотя власти обязаны обеспечивать безопасность и защиту граждан, а также привлекать к ответственности виновных в нападениях на простых людей, возбуждать дело и привлекать человека к суду можно лишь при наличии достаточных доказательств вины. Людей нельзя задерживать, арестовывать и наказывать произвольно. А это именно то, чем сейчас занимается режим президента Реджепа Тайипа Эрдогана.
Всё это очень сильно повлияло на отдельных людей и их семьи. Отстранённым от работы и уволенным будет сложно снова трудоустроиться. Мужчина, у которого только что родился ребёнок, сказал в разговоре со мной: «Мне кажется, причина моего отстранения от работы заключается в том, что я состоял в профсоюзе. Я возвращаюсь к работе на этой неделе, но мне ещё предстоит разбирательство. Я очень боюсь, что если я потеряю работу, другую уже не найду, и мне не на что будет содержать семью».
Внезапное увольнение такого большого количества людей значительно сказывается на функционировании государства. Отстранена, уволена или арестована пятая часть судейского корпуса. Другие важнейшие государственные функции, такие как образование, поставлены на колени и вряд ли смогут моментально восстановиться. Боятся не только простые люди. Журналисты, активисты, адвокаты боятся раскрыть рот, чтобы не навлечь на себя подозрений.
По иронии судьбы механизмы, которые сейчас применяет правительство Эрдогана, достались ему в наследство от прежних военных правителей Турции. Закон о чрезвычайном положении, принятый в 1983 году, даёт правительству право вводить комендантский час, запрещать демонстрации и закрывать предприятия, фонды и объединения. Он наделяет полицию правом останавливать и обыскивать людей без санкции суда. Неоднократно поступала информация, что полиция пользуется этими полномочиями, чтобы читать в телефонах людей текстовые сообщения и переписку в соцсетях.
Закон также позволяет правительству управлять страной посредством указов, так что принимаемые им правовые нормы невозможно оспорить. К настоящему времени двумя указами был до 30 дней увеличен срок, в течение которого человека можно удерживать под стражей, не доставляя в суд для проверки правомерности задержания; ограничено право задержанных консультироваться с адвокатами; государственным должностным лицам предоставлен иммунитет от судебного преследования за выполнение своих обязанностей согласно этим указам.
Тем временем мы наблюдаем наступление на СМИ, какого ещё не бывало в новейшей истории Турции. За последний месяц было закрыто 131 СМИ и издательство, выдано как минимум 89 ордеров на арест журналистов.
Посягательства на свободу выражения мнений, объединений и собраний набирали обороты в Турции ещё до последовавших за мятежом чисток. За несколько месяцев до переворота государство назначило своих управляющих в газеты, связанные с гюленовской оппозицией; были закрыты 15 телеканалов. Власти уже ограничивали свободу мирных собраний, а полиция регулярно с превышением силы разгоняла акции протеста.
На юго-востоке страны происходят столкновения между силовыми структурами и членами сепаратистской Рабочей партии Курдистана. Подконтрольные правительству силы осуществили стремительное наступление на курдские города и кварталы, введя, среди прочего, круглосуточный комендантский час и отключив системы жизнеобеспечения. Военные проводили операции в жилых районах, в результате чего сотням тысяч людей пришлось покинуть свои дома, и они не могут туда вернуться.
В условиях, когда страну лихорадит после переворота, скорее всего, ситуация для инакомыслящих станет ещё хуже. Уже видно, как стирается разница между виновностью в мятеже и симпатиями к движению Гюлена. Власти могут ещё сильнее расширить своё определение «предателя», чтобы распространить его на критиков — секуляристов, леваков и курдов.
Попытка насильственного свержения власти и последовавшие за нею государственные репрессии на годы оставят в Турции неизгладимые рубцы. Страна постепенно возвращается в нормальное русло, но это новое русло. Русло, в котором меньше кислорода для гражданского общества и всё пропитано постоянным страхом.
Автор: Эндрю Гарднер, исследователь Amnesty International по Турции
