В годовщину вступления в силу соглашения между ЕС и Турцией Кондилия Гогу, исследователь Amnesty International в Греции, подводит итоги года, полного страданий, которые можно было предотвратить.
«Я сплю на матрасе на полу камеры, в которой живет еще пять человек», - рассказал мне в декабре Нури, с которым я встретилась на греческом острове Лесбос в полицейском участке, где он провел под стражей уже шесть месяцев. «Здесь нет ничего, что я мог бы почитать на моем языке. А чистого одеяла мне не выдавали с момента ареста».
Прошло три месяца, а Нури, проситель убежища и бывший студент медик из Сирии, все еще там. Может показаться, что мир забыл об этом тихо говорящем 21-летнем юноше. Но его дело добралось до высшего административного суда Греции. И вердикт, который ожидается в ближайшие два месяца, определит не только его собственную судьбу, но и будущее всего соглашения о миграции между ЕС и Турцией.
Ровно год тому назад вступило в силу соглашение между ЕС и Турцией. За два дня до этого европейские лидеры встретились в Брюсселе и, не долго думая, в нарушение своих международных обязательств решили, что все люди, нелегально прибывающие на греческие острова, в том числе просители убежища, должны быть возвращены в Турцию.
В обмен Турция получила 6 миллиардов евро на помощь огромному количеству беженцев, которых она принимает, безвизовый въезд в Европу для турецких граждан и ввод в действие «добровольной» гуманитарной программы по расселению сирийцев из Турции в европейские страны, когда количество нелегальных въездов уменьшится. Однако, предпосылка, на которую опиралось это соглашение, а именно, что Турция является безопасным местом для беженцев, была неверна. За несколько месяцев, прошедших после заключения соглашения, греческие комиссии по рассмотрению ходатайств о предоставлении убежища неоднократно выносили решения о том, что Турция не предоставляет беженцам эффективной защиты.
Между тем, все ходатайства о предоставлении убежища должны рассматриваться в Греции, а беженцы заперты на греческих островах в нищенских и небезопасных условиях.
Тем не менее в июне 2016 года новая греческая комиссия по рассмотрению ходатайств о предоставлении убежища приняла решение, что Турция больше не является «безопасной» страной для возвращения беженцев. Обоснованность такой оценки и является сутью судебного дела Нури.
За этот год европейские лидеры старались преподнести заключение соглашения с Турцией как успех, а некоторые даже объявили его образцом для заключения аналогичных соглашений с другими странами. Для этих политиков важно лишь одно – сокращение количества нелегальных въездов в Европу, пусть даже и временное.
Другие части соглашения – например, обещание полноценного, безопасного и законного способа покинуть Турцию – в основном остались невыполненными. На 27 февраля 2017 года число сирийских беженцев, перевезенных из Турции в страны – члены ЕС, составляло 3 565 человек – это количество представляется еще более незначительным, если сравнить его с 2,8 миллионами сирийцев, которые сейчас живут в Турции.
На греческих островах чудовищные последствия этого соглашения сразу бросаются в глаза. Тысячи просителей убежища, которым не разрешают покинуть эти острова, живут в мучительной неизвестности. Женщины, мужчины и дети ютятся в бесчеловечных условиях, спят в хлипких палатках, страдают от снега, а иногда становятся жертвами преступлений на почве ненависти.
Из-за таких условий на Лесбосе уже умерло пять беженцев, в том числе один ребенок. После смерти троих мужчин в лагере «Мориа» в январе 2017 года один из его обитателей сказал Amnesty International: «Это настоящая могила для людей. Это ад». Другой 20-летний сирийский беженец сказал: «Я бежал из Сирии, чтобы спастись от тюрьмы, и теперь я заключенный».
За последние 12 месяцев Amnesty International зафиксировала принудительные возвращения в Турцию некоторых сирийских просителей убежища, которые, в нарушение международного права, не получили доступа к процессу рассмотрения ходатайств о предоставлении убежища и возможности обжаловать их выдворение. Другие беженцы вернулись в Турцию «добровольно» из-за чудовищной ситуации на греческих островах.
В Турции сирийские беженцы получают временную защиту, но они должны сами заботиться о своем пропитании. Турция не дает полноценный статус беженца гражданам неевропейских стран и условия в стране не дают возможности обеспечить им эффективную защиту в соответствии с требованиями международного права. Это означает, что у трех миллионов беженцев в стране, которые не являются гражданами европейских стран, нет другого выхода, кроме как обеспечивать себя самим. Изо всех сил стараясь обеспечить базовые потребности людей, власти Турции не могут обеспечить беженцам и просителям убежища достойную жизнь. Amnesty International фиксировала случаи, когда Турция возвращала просителей убежища и беженцев в страны, где им угрожают серьезные нарушения прав человека, например, в Сирию, Ирак и Афганистан.
Очевидно, что вместо того, чтобы пытаться вернуть просителей убежища и беженцев в Турцию, ЕС должен вместе с властями Греции срочно перевезти их в континентальную Грецию, чтобы там рассмотреть их ходатайства. Правительства стран ЕС должны обеспечить безопасные и законные способы для просителей убежища, таких как Нури, попасть в страны Европы, например, через программы по переселению, воссоединению семей или с помощью гуманитарных виз.
Если суд отклонит ходатайство Нури, то его могут вернуть в Турцию и будет создан прецедент, который позволит безоглядно продолжать возвращать туда беженцев.
Но даже до того как это случится, соглашение между ЕС и Турцией может сорваться. Прошлым летом президент Европейской комиссии признал, что это соглашение ненадежно и может перестать действовать. На этой неделе министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу на фоне дипломатического конфликта с Нидерландами пригрозил в одностороннем порядке разорвать это соглашение.
Нури, которому диагностировали посттравматическое стрессовое расстройство и который заболел чесоткой из-за чудовищных условий содержания, невольно стал исторической фигурой в кризисе с беженцами. Но для него, сидящего в камере на Лесбосе, это ничего не значит.
«Если меня освободят, то я хотел бы продолжить свое обучение», - говорит он мне. «И еще я хотел бы узнать, как там моя мама».
Автор: Кондила Гогу, исследователь Amnesty International в Греции
