AMNESTY INTERNATIONAL
ЗАЯВЛЕНИЕ
Индекс AI: EUR 60/005/2011
20 сентября 2011 года
16 сентября Ильхом Исманов - один из 53 обвиняемых, по делу которых идёт процесс в СИЗО №2 города Худжанд по подозрению в причастности к Исламскому движению Узбекистана (ИДУ), сообщил судье о том, что на него оказывали давление должностные лица, которые требовали, чтобы он отказался от сделанных ранее утверждений о пытках и жестоком обращении.
| Ильхом Исманов c детьми. Фото из частного архива. |
Он не осмеливался говорить об этом ранее, опасаясь мести правоохранительных органов. Журналистам не удалось наблюдать за ходом судебного процесса, на котором председательствует судья Согдийского областного суда. Им сказали, что процесс проходит в закрытом режиме, чтобы не допустить обнародования секретной информации.
С тех пор как 11 июля начался судебный процесс, другие обвиняемые также рассказали судье о том, что в предварительном заключении их пытали и подвергали жестокому обращению с целью выбивания признательных показаний и информации, обличающей других лиц. По имеющимся сведениям, один из мужчин сказал судье, что сотрудники правоохранительных органов изнасиловали его. Многие из тех, кого судят по тому же делу, что и Ильхома Исманова, обвиняются в причастности к взрыву у здания Управления по борьбе с организованной преступностью (Шестого отдела) Министерства внутренних дел 3 сентября 2010 года в Худжанде, в результате которого погибли несколько человек и свыше двадцати получили ранения.
Согласно нормам международного права в области прав человека, информация и признания, полученные у обвиняемых с помощью пыток или угроз применения пыток, а также в отсутствие адвоката, не должны использоваться в качестве доказательств в суде за исключением случаев, когда они используются в качестве доказательства против предполагаемых виновников этих действий. Утверждения о пытках, других видах жестокого обращения и угрозах применения пыток должны расследоваться тщательным, беспристрастным и независимым образом.
Дело Ильхома Исманова
Насколько известно, в ноябре 2010 года Ильхома Исманова пытали сотрудники милиции в 6-м отделе в Худжанде. По сообщениям, его пытали электрическим током и обливали горячей и холодной водой. Жене Ильхома Исманова удалось ненадолго встретиться с ним 6 ноября. Она рассказала Amnesty International, что видела следы поражения электрическим током, а на шее у него было несколько порезов. Когда она собралась наклониться, чтобы осмотреть его ноги, сотрудники милиции прервали свидание и увели её.
Адвокат Ильхома Исманова смогла увидеться с ним только на слушании об избрании меры пресечения 12 ноября, спустя девять дней после того, как его лишили свободы. Хотя молодой человек сказал судье на слушании об избрании меры пресечения, что его пытали, и предложил показать ему следы пыток на своём теле, судья не обратил внимания на эти утверждения и сказал адвокату, что по этому вопросу следует обращаться к следователю.
С 6 ноября жена Ильхома Исманова подавала жалобы самым разным должностным лицам, призывая их провести судебно-медицинское освидетельствование. Адвокат Исманова отправила аналогичные обращения 9 или 10 ноября. Пятнадцатого ноября Amnesty International опубликовала акцию срочной помощи по данному делу, призвав власти провести безотлагательное, тщательное и независимое расследование 1.
Медицинское освидетельствование было проведено со значительным запозданием, и 27 ноября судмедэксперт заключил, что «на теле Ильхома Исманова не обнаружено физических травм». В письмах, направленных жене и адвокату Ильхома Исманова в декабре, прокурор Согдийской области утверждал, что никаких пыток не было, однако он не пояснил, каким образом его ведомство пришло к такому выводу. В июле 2011 года Amnesty International направила письмо прокурору Согдийской области с просьбой дать такое пояснение. В письме прокурора области, полученном 12 сентября 2011 года, ответа на этот вопрос не было.
16 сентября 2011 года адвокат Ильхома Исманова вручила судье письмо своего клиента, в котором тот утверждал, что в декабре 2010 года его ненадолго доставили в Государственный комитет национальной безопасности (ГКНБ) в Худжанде, а затем вернули в СИЗО №2. В ГКНБ человек, представившийся прокурором, насколько известно, в присутствии следователя и, возможно, других лиц пригрозил ему, что если он не подпишет документ о том, что в 6-м отделе к нему не применяли пытки, то он подвергнется такому обращению снова. «Я подписал, потому что боялся за свою жизнь», - писал он. Он добавил, что 26 января 2011 года, когда его доставили в город Исфара для проведения следственных мероприятий, сотрудники правоохранительных органов избили его в местном ОВД.
Ильхом Исманов обвиняется в «участии в преступном сообществе» (статья 187 Уголовного кодекса). Согласно обвинительному заключению, он вступил в ряды ИДУ, когда был в Москве в 2010 году. Когда он собирался вернуться в Таджикистан в сентябре, Исмон Азимов, которого власти Таджикистана также обвиняют в принадлежности к ИДУ, по сообщениям, попросил Ильхома Исманова передать два мобильных телефона и видеодиск другим членам ИДУ в Таджикистане, что должно было способствовать обмену информацией внутри организации. Согласно обвинительному заключению, Исмон Азимов также поручил Ильхому Исманову получить сведения о сотруднике 6-го отдела в городе Исфара. Восемнадцатого октября Ильхом Исманов, предположительно, передал два мобильных телефона и диск человеку, которого власти считают членом ИДУ.
По имеющимся сведениям, Ильхом Исманов подписал ложные признания в отсутствие адвоката после пыток в Шестом отделе в ноябре и угроз применения пыток в ГКНБ в декабре. Однако он сказал своему адвокату, что не является членом ИДУ и что он передал предметы, полученные от Исмона Азимова, просто желая помочь ему и не имея никаких преступных намерений.
Адвокат Исмона Азимова в России, которая пытается не допустить экстрадиции своего клиента в Таджикистан по обвинениям в причастности к ИДУ, сказала Amnesty International: «Исмон Азимов подтверждает, что попросил Ильхома Исманова отвезти телефоны и сим-карты - но не диски - в Таджикистан. Он сделал это лишь для того, чтобы его родственники могли звонить ему бесплатно, а он сам пополнял бы счёт, будучи в России. Азимов не передавал Исманову ничего, что содержало бы незаконную информацию, и не давал ему противозаконных указаний». И его адвокат, и московская НПО «Институт прав человека», которая пригласила адвоката для защиты интересов Исмона Азимова и пристально следит за ходом дела, убеждены, что он не имеет никакого отношения к ИДУ.
Дело Зафара Каримова
Зафар Каримов, один из обвиняемых по тому же делу, что и Ильхом Исманов, также заявил судье, что его пытали в предварительном заключении в СИЗО ГКНБ в Худжанде. Он находится под стражей с 11 сентября прошлого года по подозрению в принадлежности к ИДУ и причастности к взрыву в сентябре 2010 года в Шестом отделе в Согдийской области.
23 сентября, вскоре после его назначения адвокатом Зафара Каримова, Бахтиёр Насруллоев стал обращаться к следователю, пытаясь добиться встречи со своим клиентом. Однако он смог впервые увидеться с ним на слушании в Худжандском городском суде 28 октября 2010 года, на котором судья продлил срок предварительного заключения Каримова. «Мы встретились в зале суда в присутствии сотрудников ГКНБ, охранников и прокурора, и они не дали нам возможности поговорить. Я безуспешно обращался к судье с ходатайством о том, чтобы он не продлевал срок предварительного заключения, поскольку меня не приглашали ни на какие допросы и следственные мероприятия и не позволили мне встретиться с клиентом», ― сказал адвокат Amnesty International. После слушания по вопросу об избрании меры пресечения адвокату опять не позволили увидеться с клиентом несмотря на его многократные попытки. По словам адвоката, ему неожиданно позволили без каких-либо ограничений видеться с клиентом в декабре 2010 года, после того как в следственном отделе ГКНБ в Согдийской области сменился руководитель.
По имеющимся сведениям, Зафар Каримов провёл в СИЗО ГКНБ в Согдийской области около двух месяцев, а затем его перевели в СИЗО №2 Худжанда. Практика длительного удержания задержанных в изоляторах, находящихся в юрисдикции следователей и дознавателей, противоречит нормам и стандартам международного права. Например, спедокладчик по пыткам заявлял: «Арестованные на законных основаниях лица не должны содержаться в учреждениях, контролируемых их дознавателями или следователями, в течение периода времени, превышающего установленный законом срок для получения судебного приказа о помещении под стражу до суда, которое в любом случае не должно превышать 48 часов».
Статья 15 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, участником которой является Таджикистан, гласит, что «[к]аждое Государство-участник обеспечивает, чтобы любое заявление, которое, как установлено, было сделано под пыткой, не использовалось в качестве доказательства в ходе любого судебного разбирательства, за исключением случаев, когда оно используется против лица, обвиняемого в совершении пыток, как доказательство того, что это заявление было сделано».
Статья 88 Уголовно-процессуального кодекса Таджикистана также гласит, что «[д]оказательства, полученные в процессе дознания и предварительного следствия путём применения силы, давления, причинения страданий, бесчеловечного обращения или другими незаконными способами, признаются недействительными и не могут являться основанием для обвинения».
Рекомендация (e) из числа Общих рекомендаций спецдокладчика Организации Объединённых Наций по вопросу о пытках гласит, что «[н]и одно заявление или признание лица, лишённого свободы, если оно сделано не в присутствии судьи или адвоката, не должно иметь силы в суде, кроме случаев, когда оно используется как доказательство против лиц, обвиняемых в получении этого признания незаконными методами».
Краткая справка
В Таджикистане сотрудников правоохранительных органов нередко обвиняют в пытках и избиении задержанных с целью вымогательства, выбивания признательных показаний и другой информации, обличающей потерпевших или других лиц. Такой произвол совершается в основном на ранних стадиях задержания; зачастую потерпевших первое время держат под стражей без связи с внешним миром.
В 2010 году Европейский суд по правам человека, рассматривая четыре дела граждан Таджикистана, постановил, что их нельзя высылать (или нельзя было высылать) в Таджикистан в связи с широким распространением пыток в этой стране. В 2011 году суд применил экстренные меры для предотвращения экстрадиции как минимум ещё одного человека в Таджикистан.
По имеющимся данным, в Таджикистане применяют такие методы пыток, как удары электрическим током, привязывание пластиковых бутылок с водой или песком к половым органам задержанного, изнасилование и прижигание сигаретами. Также сообщается о широком применении таких методов, как избиение дубинками и палками, ногами и кулаками.
Amnesty International обеспокоена тем, что правовые гарантии против пыток, провозглашённые в законодательстве страны, соблюдаются не всегда. Например, в новом УПК, вступившем в силу в апреле 2010 года, говорится, что задержанный имеет право на адвоката с момента задержания, тогда как на практике предоставление адвоката остаётся полностью во власти следователя, который может не пускать его к клиенту на протяжении многих дней. Во время нахождения под стражей без связи с внешним миром риск пыток и других видов жестокого обращения особенно высок. Помимо этого, в новый УПК внесли положение о том, что заседание суда, на котором избирается мера пресечения, должно состояться в течение 72 часов после ареста подозреваемого. Однако нередко такие слушания откладываются, а судьи часто игнорируют утверждения о пытках и демонстрируемые в зале суда телесные повреждения.
Помещение задержанных в ОВД или изоляторы временного содержания производится без их медицинского освидетельствования.
Потерпевшие редко подают официальные жалобы на произвол сотрудников правоохранительных органов, опасаясь мести. Такие сотрудники чаще всего пользуются безнаказанностью. Часто родственники и адвокаты не хотят подавать заявления, чтобы не усугублять положение задержанного.
Расследование утверждений о пытках поручается прокуратуре. Иногда тесные личные и структурные связи между прокуратурой и милицией оказывают негативное влияние на беспристрастность прокуроров.
При вынесении решений судьи регулярно полагаются на доказательства, которые, предположительно, были получены с помощью пыток или других видов жестокого обращения.
#новости #места лишения свободы #полиция #пытки и жестокое обращение #Таджикистан
